мой единственный фанат отказалась читать то, что я пишу, говоря, что я слишком сильно и много все меняю. слишком часто переделываю на новый лад. что ж, тут я считаю, что я права в поиске лучшего способа выразить свою идею. но это значит, что я пишу то, что никто не читает, и держу это на карте памяти, которую вечно держу при себе. мне захотелось выложить кусочек позавчерашней работы, который мне очень понравился.

- Здесь можно научиться основам магии всех мастей, кроме огня, молнии и металла.
- Почему кроме них?
- Способных обуздать молнию и металл очень мало...
- Но огонь? Я видела, как Таунарен его использует, значит, это должно быть возможно.
- Не у меня в крепости, - раздался голос сзади.

Ренгар вышел из-за соседней колонны. Гиртен почтительно склонил голову, эльф кивнул в ответ и обратился к Кай:

- Огонь слишком неуправляем, чтобы власти над ним можно было учить всех подряд. Пламя свечи столь же опасно, как лесной пожар.
- Разве не так же опасна капля воды, вызывающая ржавчину в тонком месте механизма? Разве не так же опасен легкий бриз, если он наполняет паруса и гонит корабль прочь от тихой гавани, вверяя его судьбу волнам? Или песчинка, попавшая в глаз лучника? Ты обвиняешь огонь, Ренгар, лишь потому, что он лишен клетки собственных размеров и требует разума без решеток?

Мужчины смотрели на Кай. Она была спокойна, глядя прямо в глаза Ренгару, слова ее были изящны и остры сверх ее обычной меры. Ренгар отвечал ей:

- Все то, о чем ты говоришь, лишь ловкость материала. Огонь лишен этой ловкости и тонкости, - он слепая сила, готовая плясать под любую дудку, гнаться туда, куда дует ветер.
- Ветер - дыхание мира, огонь же - дыхание жизни. Не забываешь ли ты, что именно он греет тебя в сырые ночи?
- Сдерживаемый очагом. Если ты настаиваешь, пусть так - можно сделать себя равным сырости ночи, тем самым защитившись от нее.
- И вновь хитрость и уловка. Жизнь не состоит лишь из них. Я настою на другом - если ты хочешь воистину согреться, ты должен впустить огонь до самых своих костей, а не бросать его в клетку и греть руки о прутья. Очаг для него - тюрьма, а ты - тюремщик, если могло быть иначе.
- Ты говоришь о непреодолимой силе, забывая, что такой силы не существует. Даже твой гордый огонь укрощен очагом, пусть и вздымает свои языки в дымоход, желая свободы.
- Желать свободы и брать ее - разные вещи. Огонь, как и вода, и воздух, и земля, лишь материал. Он не может взять свободу сам. Дать ему свободу получить свободу - дело рук мага.

Ренгар сдвинул брови. Кай оставалась бесстрастной, роняя слова со спокойствием абсолютной уверенности.

- Значит, чтобы овладеть огнем, нужно овладеть свободой. И этого ты не можешь преподать.

Гиртен взглянул на свечи в фонарях. Языки пламени трепетали, словно от ветра, хотя царило безветрие. Кай отвернулась от молчащего эльфа и бросила через плечо, ускоряя шаг:

- На самом деле любой материал жаждет свободы. Но другие материалы, другие сердца, могут довольствоваться меньшим - долгом, обязанностью, идеалом. И лишь огонь не согласен на меньшее. Тот, кто вечно горит пламенем свободы - и есть непреодолимая сила, пульсирующая жизнь. Никакой ловкостью и тонкостью ее не остановить.

Последние слова растворились в гулкой тишине. Принц и эльф-маг остались в темноте.
Все светильники погасли.