какие же предметы идеальные, пока не начну ими пользоваться. а потом их идеальность становится обузой, страшно их попортить, берегу их, но - увы! - тетрадь мнется, потом приходится черкать в ней, по обложке проходит заметная жирная полоса сгиба, капля масла уродует текст на странице,... да мало ли что. и только потом, исписанная, размятая, с пятнами и изъянами, она приобретает некое очарование. вся исчерканность, вся исковерканность бумаги ручкой, желтые пятна и смазанные рисунки, и постоянно меняющийся почерк, и все те мысли, что изливались на бумагу, становятся стройными и тонкими, и как-то просто становится гордиться, что обладаешь такой вещью.

возможно, именно это хотел сказать Пулман в своей трилогии, когда писал про одушевленные частицы. частицы божественной природы, я уже не помню, как назывались.

их больше всего вокруг вещей, которых много касались люди. именно люди. это книги, статуэтки, шахматы итп.

я к чему? купила маленький блокнот с черной обложкой и прекрасной бумагой. на обложке уже криво приклеена оболочка - там сгиб, уже легче, и потом пишу внутри своим торопливым, дерганым почерком, который мне тем не менее нравится, рисую ручкой какие-то бредовые рисунки. эта маленькая книжечка должна стать носителем моей горячечной идеи - писем человеку из ада. именно так, и никак иначе, с отсчетом дней и иллюстрациями, с волнением, всюду и везде.

@темы: ¶ thoughts, ®iddles, мои новые цветные сны, formula, 2_11

---

узнаваемое

09.02.2011 в 15:45

Пишет  Ваня Простованя:

Подскажите!
Извиняюсь за многословие, просто очень давно ищу нечто подобное, поэтому прошу помощи у вас, и пытаюсь обрисовать конкретней, что именно мне нужно.

Практически крик души

Дорогие сообщники, подскажите, пожалуйста, книгу, в центре сюжета которой были бы отношения двух друзей.
Книга может быть в абсолютно любом жанре - фэнтези, классика, дешевый детектив в мягком переплете, что угодно; средние века, наше время, вымышленная вселенная - всё это не имеет значения.
Главное, чтобы события развивались вокруг двух главных героев, которые при первом знакомстве не понравились друг другу совершенно, вызвали бы резкую антипатию друг у друга в силу разницы их характеров, соц. положения (возможно), предрассудков, еще чего-то. Вообщем, чтобы их знакомство началось с острого конфликта, а потом, при ближайшем знакомстве, в процессе общения, разных испытаний, выпавших на их долю, вынужденной совместной миссии нужное подчеркнуть, они бы стали лучшими друзьями.
Это обязательно должны быть лица мужского пола, не самого детского возраста.
Никакой нетрадиционной ориентации главных героев, желательно, чтобы любовные линии были вообще сведены к минимуму. Но это уже, полагаю, недостижимый идеал.
Весь упор на их изначальное непринятие друг друга, которое переросло бы в настоящую дружбу, ради которой они готовы погибнуть.

Понимаю, что запрос достаточно узкий и специфичный, но может хоть что-то наподобие подскажете?
Очень надеюсь.

Читала и вдохновлялась.

@темы: а он пришел и сказал, спасибо, спасибо!

---

из первых рук. просидели в школе 4 урока, потом объявили эвакуацию и выгнали детей на ветер и холод. сама видела девочку, стоявшую на льду в тонюсеньких сандальках. многие оставили рюкзаки в школе, некоторых прямо таки заставили это сделать.

ложная тревога, а вся тысячная школа разбежалась тараканьей побежкой.

безопасность, конечно. (сарказм)

@темы: local happenings

---

путь

в лучшем качестве

что там написано?

Дорогой он все время думал, каким бывало солнце, когда он еще не знал, что его лучи могут обжигать, когда его восхождение на небо происходит, что оно открывает взгляду боль ночи, что, когда солнце слишком часто попадает на кожу, начинает развиваться рак, что, если солнце светит, только жестче контрасты в зрительном мире, и не только в зрительном - внутренний мир обнажается, когда дневной свет показывает вещи, которых у него могло никогда не быть, когда контраст между его болью и чужим счастьем достигал апофеоза... Габриэль сидел в душном автобусе, который трясся по второсортной дороге, рядомсидел Марк и сравнивал это с домом. Его домом? Их домом, он настаивал. Временами "Шарад" забывал, что он кто-то, придуманный специалистами, и был собой, молча глядя в окно. Кто теперь сказал бы, что он плохой актер? Марк ничего не знал, а ведь хотелось бы говорить только правду. Безуспешно.

на белых листах очень интересно писать фрагменты.

это мой почерк, когда мне быстро надо написать.

@темы: убить Габриэля, gallery

---

ветер. болит голова. Крис угрожающе страшен, Крис - та самая дрожащая струна, создающая истории фон, но она не должна звучать слишком громко до финала. мне начинает казаться, что я пытаюсь объять необъятное, и опять перестаю существовать.

два дня недосыпа - и меня нет, есть только история и мое настойчивое желание печатать и спать.

долги собачьим хвостом таскаются за мной, ужасающе безразлично я отмахиваюсь от них.

рационально сознавать, что все катится по наклонной, но душой взлетать. красиво. только вот узор незнакомый.

@темы: self-loathings, mist

---

накачиваю мозг как мышцу, постоянно сражаюсь с мельницами, творится черт знает что.

что хуже, ни вопросы, ни ответы не остаются постоянными.

@темы: ®iddles, i'm mad as hell

---

sketch: the new Powers

скетч: Силы

The president sat there, in his comfortable chair supporting every part of his body, which had recently begun getting lumpy, sat in his White House surrounded by security, the number of which had doubled in course of the last few months, sat in the very room he had dreamed of conquering all his grown up life, sat there in his tie, his perfectly clean socks, in his jacket bought for the price of a car, sat there all so calm, composed, reading the obvious lie to the cameras, and the press, and the assistants, and everyone who had nothing to do but watch this ugly effort to cover up something so big.

When the lights went off, when the heat of the lights slowly dissolved and seeped out the window, he got up, sweaty and exhausted, made a few slow steps toward the sofa, tripped halfway. His bodyguards caught him, helped him sit straight. He wheezed a little, his weight dragging him down, pressing him low into the soft sofa. He felt like he already lay on the deathbed, too tired to move and everything was too sweet, too synthetic to survive. He asked for water. Then hesitated and asked for whiskey.

Loosening his tie with awkward, contracting fingers, trembling with fear, he dropped the passed glass and watched the murky liquid darken the carpet. It felt a lot like blood.

Complete silence fell over the room. Then, he looked at his assistant, faithful Jim, and said in a broken voice:

- I am the president of the strongest country. I represent America. I am proof of stability. And yet, right now I feel like I am a nobody. A beggar in the suburbs. A nutshell. A worm. Those three are like gods, they control the whole world. And I do not wish to stand between them and the future any longer. Let them fight without me. I never want to meet any of them. I would rather become a nobody. It’s safer this way. Please let me become a nobody...

His breath caught again, then he started tugging at his collar, then his eyes got bigger, and bigger, until his face became completely red and everything around him came into motion. The wind was rising outside, an early red leaf stuck to the glass since the night before, and the once powerful man was rushed to the hospital, on his way to becoming equal with any nobody he could conjure up.

commentary: я близка к цели! Крис и Марк немного прояснились. на выходных буду делать полную биографию или планы какие-то.
это эпизод далеко из второй части, ближе к концу. просто набросался.

@темы: убить Габриэля

---

либо я управляю погодой, либо я пытаюсь ей управлять всякий раз, как она резко меняется.
умение либо везение? эмпирически доказано, что в нашей жизни это часто одно и то же.
таким образом, я управляю погодой. и подняла ветер.

@темы: formula

---

как же удивительно, что нам не хватает времени.

---

звуковая дорожка \525\
мир рушится не сразу, мир рушится по кирпичу и первый выпадает из тебя.

 человек из папье-маше

@темы: а он пришел и сказал

---

появилась новая идея стенной росписи. но поверх этих цветных обоев будет уже не интересно. нужны белые, бумажные и без рельефа. где такие взять...?
выходные надо запретить, если я собираюсь нормально учиться. каждые выходные я выпадаю из реальности на какие-то свои дела, и весь рабочий настрой насмарку.
сегодня ярко светит солнце и тает снег. целые +3 градуса.
скорее.

@темы: q, life goes on, decisions

---

это почему свет не может течь, как вода?

весь день занималась "подкожной" работой над Габриэлем.
до сих пор удивляет, насколько неизменным остается название, хотя смысл его преобразился.
вообще, недавно Птиц, которой я немного пообъясняла, обратила мое внимание на то, насколько он переменился. он ведь, оказывается, полтора года назад рождался опасным психом, субличность которого взяла верх и пытается уничтожить человечество. и собственно Габриэля и нужно было убить. сейчас Габриэль - самый сложный персонаж, я продумала его, еще не до самых мелочей, но очень сильно. собственно, теперь понятно, чего я хочу добиться от книги.

осталась проблема. кто Марк? Марк мало менялся, он и в начале должен был быть умным итп, но если в первой версии он поначалу тупит, то теперь он проницательный с самого начала и единственное, что препятствует его пониманию Габриэля на первых порах, это страх. Габриэль - дух мятущийся, Марк должен быть одной из сторон, к которой он склоняется, и для этого он должен быть чем-то притягателен.

большая часть притягательности - то, что они родственные души. Марк по идее старше на шесть лет, не так уж много для взрослых людей, однако все равно. Марк должен обладать чем-то особенным, должен так же выражать некую проблему, ведь пока что он выражает уверенность в позиции любви, а не ненависти, и только. Марк, возможно, не должен быть нанизан на собственную проблему, как Габриэль, но нужно найти его особенность. просто Марк ничего не значит, а он должен значить все. особенно для лучшего друга. особенно для Габриэля. и вот большой вопрос, вот такой:

?

еще два взрослых персонажа, Бэкки Мейн и Кристофер Хиллинг. оба со стороны Габриэля, оба тянут его в разные стороны. должны ли им быть эквиваленты со стороны Марка? определенно, хотя бы один. возможно, этот один уже означился, как Томас Рилси, который практикует негодяйство, смешанное с ленью и тянет из Марка все соки, но пока этого мало.
и кто такой Кристофер? в чем его смысл? почему он имел колоссальное влияние на Ника? а Бекки? вроде все ясно, но пока трудно понять, что еще, кроме известной детали, сделало его таким, какой он есть?

далекий профессор Баттрем, который остается за кадром, за исключением флешбеков и пары эпизодов, почему Габриэль так нуждается в исповеди именно ему?

Дик и Мейбл, их шрамы прошлого, их нежелание жить, их отрицание. кроме своих биографий, какую идею они несут?

добавился новый персонаж - Джек, один из работников детского дома. еще одна рана, нанесенная Нику жизнью. и интрига - кто убил его родителей и зачем, а так же - почему он при всей своей силе не искал ничего о них? я сама ничего не знаю об этом, однако я это уже набросала.

почему у Габриэля не было пассии в юношестве? или была? нет, не было... или была...
а Марк, ему тридцать один год на начало действия, и он одинок. потом у него не будет семьи, но нет и в начале. он не карьерист, однако он будет большим человеком.

кому выгоден Габриэль и его шайка на воле?

я мучаюсь вопросами, на которые дать ответ могу только сама. пытаюсь разобраться. один раз научусь писать крупные вещи, и тогда может получиться еще раз.
вслепую тыкаюсь во тьме...

главные задания:Марк, Кристофер, Бекки, Дик, Мейбл. остальные подождут.

@темы: ¶ thoughts, pages of letters, убить Габриэля, q

---

скованы

«Если грипп протекает без осложнений, лихорадочный период продолжается 2 — 4 дня и болезнь заканчивается в течение 5—10 дней. После перенесенного гриппа в течение 2 — 3 недель сохраняются явления постинфекционной астении: слабость, головная боль, раздражительность, бессонница.» _★

как-то так.

@темы: all's clear

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

флеш - очередной прикол за компом

ощути свое могущество.

@темы: laugh, laugh, roman native!, i'm mad as hell

---

получила сегодня в школе свою почетную грамоту. и две тяжелые книжки - призы.
и подарок - розовые плед и подушку. большие. и рюкзак тяжеленный за плечами был.
потянула какую-то мышщу в руке и теперь левая рука для красоты.
Доктор Живаго - надо прочитать скорее, но ведь испорчу впечатление.

@темы: η _life

---

я полагала, что здорова, но вечером слабость - так вот вам, у меня опять 37 с хвостиком и так, видимо, было каждый вечер. голова дурная, ничего не соображаю и кашель усиливается.
вынашиваю плохие мысли насчет очередного дня дома.

---

пока еще воскресенье, пока еще январь, - мой месяц ежегодных надломов, хочу заметить -

когда тепло, мне кажется, лечу с ветром, умываюсь солнцем, свобода, справедливость откуда-то, тьфу меня, -
а когда холодно, руки становятся мраморными и можно жечь свечи, мир жесток и только пледом от него надо заслониться, тогда почему-то жизнь становится какой-то значимой.

а когда лежишь в бреду, все хочется у кого-то просить прощения за то, что никто не делал и что все равно происходило.

а еще этот январь выстрелил в меня страшной фразой - привет, человек из ада. и в три часа ночи с пересохшим горлом я сочиняла ему письмо. человеку из ада. с злой нежностью писала ему, что ночью свет запрещен.

в этот день рождения мне догадка пришла - это ведь мы годы считаем, как в заточении. срок отбываем на Земле, и каждый праздник мы травимся во имя долголетия.

и последнее. наверно. я пробовала написать светлей, но та, старая история, исчезла, и я вижу свою жестокость и свою боль как на ладони и в снах героя, и в яви. я еще понимаю, что это боль, а оно уже счастьем становится. большим и горячим. может, воскресить берег надежд? это ожидание весны легко превратить в ожидание счастья.

@темы: revelations & ἀρχή, all's clear, Κρόνος kills, to the god that i hate, 2_11

---

главный урок

а, я же забыла!
20го числа результаты огласили 17го. у меня третье место из двухсот четырех.
на награждении, к сожалению, не была. лежала с температурой 39. хотя, третье место для меня - недостаточно.
с другой стороны, наверно, хвалила мало. хотя для меня это много.
но вот, как и обещала, рассказ. на тему «Школьный учитель в русской культуре».

«Главный урок»

Главный урок

На стенах – картины, гулким эхом по кафелю – шаги, голоса. Чисто, почти строго – если бы с картин не врывались в этот порядок самые разные краски, пространство показалось бы совсем пустым. А потом трещит звонок, распахиваются двери, и уже идут на взлёт бегущие куда-то дети, бегут почти исступлённо - так же, как раньше бегали сами... Сметая всё, среди пока маленьких ростом ребят проносятся парни – ещё немного, и возьмут очередной школьный рекорд. Смех и крики, неуёмное детское веселье, к окончанию школы режущее по ушам, - а когда ностальгией накроет, то такое милое сердцу, такая же неуёмная детская резкость – там кого-то бьют, здесь слова нелитературные, где-то вне поля зрения кто-то кричит, как резаный, и опять несутся уставшие дежурные, наверняка в мыслях желая провалиться сквозь землю, как раньше и самим хотелось. Перемена оглушает пришедшего извне, теряется ощущение времени и пространства. Потом опять дерёт глотку звонок на всех этажах, и через несколько минут пусто...

Они стоят, прислонившись по старинке к батарее, - двое с общим прошлым и общим настоящим. Друзья, какие с хрустом жмут друг другу руки при встрече, какие уж точно не станут бить в спину, люди искусства, не испорченные слабостями и леностью этого рода деятельности, не простаки, но и не искушённые в интригах – люди, с которыми хотелось хотя бы ехать в одном купе поезда, если не больше. В этом здании несколько лет назад они были хулиганами, горячими головами, разбили с десяток окон и ваз, сносили дверь с петель и до синяков дрались, а потом до гротеска серьёзно влюблялись и расставались... Такая важная часть жизни, такая яркая.

И было? Было! А теперь стоят, оглохшие от ставшей громче школы, и тихо смеются – один в отращиваемую бородку, другой в светлые усы, убирая за уши длинные волосы, - смеются уже другим, взрослым смехом.

Открылась дверь где-то в другом крыле, и короткими шагами, опять разнося эхо по коридорам, вышла невысокая женщина в роговых очках и с серебряными волосами. И, как раньше, дёрнулись, сорвались с места и, двумя вихрями, прыжками подскочили к ней.

- Маргарита Эдуардовна, здравствуйте!
- Это вам.

Женщина посмотрела на них, с профессиональной лёгкостью узнала лица и заулыбалась, благодарно приняла жёлтые весенние тюльпаны и, подмигнув, сказала:

- Ну, что вы стоите, сорванцы? Знаете же, где кабинет!

«Сорванцы», помявшись, пошли открывать ей дверь и зашли в свой старый класс. Вот и парта, вся исцарапанная, а стул, на котором весь класс расписывался, куда-то делся. Новые стоят, ещё чистые.

- Маргарита Эдуардовна, а где наш стул?
- Стул-то? А, вот вы как выпустились, так его в учительской на видное место поставили. Понравился он им очень. Только сегодня посмотреть никак не получится.

Молчание. Жалюзи подняты наверх, и весеннее, радостное солнце заполняет класс, греет – и сонными ребята становятся, мечтательными. Из-за стены раздается жужжание непокорного класса. Доска заменена новой, зелёной, цветы в горшках то ли выросли, то ли сменились – не понять. Но на шкафах те же модели, склеиваемые поздно ночью – только больше их стало.

- Спасибо за приглашение тогда, мальчики. Вы просто молодцы, средства нашли, такой фильм сняли, такие массовки. А ведь я знала, что вы не только драться умеете! Илья, а тебе роль отца подходит, не подумывал?

Покраснел бородатый, а второй засмеялся.
- Мы вас очень вспоминали, когда снимали. Вы всегда так про древнее время рассказывали, заслушаешься!
- А ты, Роман, такие волосы смешные отрастил, как только очень дерзкие ребята в моё время решались, но тебе подходит.

Роман засмеялся, легко и весело, и смех у него молодел от каждого перелива.

- И всё-таки, ошибок вы ещё много делаете. Перемешали времена и традиции. Интернет всё-таки есть, библиотеки, специалисты, как так перепутали?

Илья выпалил правду, удивляясь, как приятно не прятать свои мысли, а говорить их сразу, ещё горячими:

- Как же здорово, когда вы, как раньше, замечания делаете! Мы постараемся ещё больше, честно-честно! Нам очень по смыслу надо было, чтобы так!
- Смысл смыслом, но как учитель истории, говорю, что точней бы не помешало. Ну не знаю, зайдите на литературу, может, Любовь Ивановна вам что-то другое скажет.

Она помолчала немного, понюхала свежие цветы, попросила открыть окно. Зашли несколько девочек, спрашивать про оценки и какой-то поход, а два взрослых человека с тихими улыбками сидели за родной партой и тихо переговаривались. В этой парте сохранилась ещё трещина, в которую пряталась шпора, и надпись «Илья+Ленка=...», остаток которой перекрывала штриховка, и несколько нот – со времён, когда Рома увлекался гитарой, и скрипела она знакомо, как ещё, бывает, скрипит дверь своей комнаты или калитка, которую день за днём открывал-закрывал по утрам и вечерам. Потом Маргарита Эдуардовна представила их своим новым подопечным, расхвалила их самих, их фильм и, заговорщически подмигивая, вспомнила смешные моменты из прошлого. Парни слушали и то, узнавая, смеялись, то недоумённо переглядывались – было? не было? Было, улыбалась она и смеялась. Потом остались опять втроём.

- Запомнили ведь, хитрые, что я тюльпаны люблю! Как тогда на контрольные носили, а? Помните?
- Как не помнить, скидывались на букеты!
- Правда, что ли? – они все смеялись, и в уголках её глаз появлялись складочки от частого веселья.

Уже после, когда заварился чай и когда гости вытащили коробку конфет, она спросила:

- Ну что, пришли, соскучились?
- Сами себе удивляемся, как так получается.

Илья вздохнул и опять сказал от чистого сердца:

- Очень уж школа на второй дом похожа. Когда вы ещё так в четвёртом классе сказали, избитым и неправильным казалось, а ведь так и получается. Вернуться сюда тянет иногда, ох, как тянет.
- Только вы следите, чтобы не часто тянуло. Жизнь у вас очень интересная сейчас, нечего грустить.

Роман потёр след от синих чернил на парте, поцарапал ногтем краешек, где прилипла клейкая лента. Он всё никак не мог отвлечься от старого стола.

- Их ведь не заменят так скоро? Хочется придти, сфотографировать, что ли.
- Я им дам заменять! – шутливо пригрозила учительница. – Такие реликвии, да ни за что! Тут один новенький вообще сказал, что по ним историю можно изучать, особенно, если под углом к свету смотреть...
- Ну вы же не сердитесь...?
- Ой, что на вас сердиться, такой фильм сняли! Вот сейчас мои снимают разные сценки, так вы бы вообще отличились!
- Да мы бы отличниками были! Правда?

По школе скучают... Посмотрела через стёкла, потом поверх них. Смеялись они молодо, как в старшей школе, от души, закрывая глаза и откидывая голову или широко-широко растянув в стороны уголки рта. Рослые, они представлялись ей ещё худыми юношами с кучей двоек, но хорошей мечтой. Получилось. И всё равно пригласили, а потом пришли с цветами. Сознались, что на день рождения не успевали.

- Ребята, а теперь куда?
- Всё выше, Маргарита Эдуардовна! Вот, скоро поедем на Каннский фестиваль, а потом в Голливуд.
- Оскара дают?
- Нет пока, но поглядеть на нас хотят. Душевное – так оно им всегда нравится.

Встают. Одёргивают одежду. Весёлые, ожившие, смеются, как маленькие. Уходят...

- А, так и забыл бы! Вот, мы вам диск принесли, хотите?
- Конечно, хочу! Спрашивает ещё!

Уже вечером, дома, она поставила диск и включила фильм. Досмотрела до момента, когда доисторические люди, так часто представавшие в работах глупыми и обезьяноподобными, здесь ловко танцевали у костра, завлекая всё новых и новых участников хоровода, и пели, и хлопали, сами создавая музыку. Следующий кадр – неподалёку, на пеньке, сидит седой старик и смотрит в чистое небо, на далёкие звёзды. Глядит, не отрываясь, - а звёзды видно так хорошо, не чета современному городскому небу. И такая грусть у него светлая на лице, так блестят глаза...

Тогда она вспомнила поход, вспомнила свои слова – поздно ночью, у костра, она задумчиво говорила сонным ребятам: «А ведь здорово смотреть на звёзды и не думать, как всё устроено, и не бояться их величия – а просто смотреть, как, наверно, люди в глухой древности, и тянуться в мыслях к этому свету – к своим богам, которые всегда заботливо наблюдают за нами, и тихо, с грустью, любить их в ответ...»

Фильм заканчивался. В лучах рассвета возвращался к своим прошедший инициацию исцарапанный парень, потрясая копьём и смеясь, и все бросались к нему с естественной радостью.

Сняла очки, аккуратно сложила дужки, подошла к зеркалу – и увидела себя, молодую студентку с веснушками, которая в одном из походов, стараясь не упустить ни слова, слушала поехавшего с ними седого декана, когда он так же говорил о звёздах, и вспоминал своего учителя...

Услышали, да не забыли. Воплотили. Фильм душевный, смысловой. Главный урок они усвоили.

«Но историю им надо подтянуть,» улыбнулась она и пошла заваривать чай.

23/12/10

@темы: мои новые цветные сны, sleeping awake, спасибо, спасибо!, looking for movement, 2_11

---

не хватает места

во рту этот странный вкус.
как давно, несколько лет назад, когда температура поднялась под сорок и треснула губа, покрывшись корочкой, и по мере спадания температуры я облизывала губы так часто, что появлялся этот вкус, корочка становилась, размочившись, пленкой и все время снималась. только во сне губы немного заживали. и все время был этот вроде бы не плохой, но очень надоедливый и мерзкий вкус.

@темы: моментальности, nothings